Наши партнеры — издательство MAGREB недавно выпустили первую официальную версию «Психической библии», положившей начало широкой деятельности Дженезиса Пи-Орриджа и ставшей его главными литературным трудом. С разрешения издательства мы публикуем отрывок из первого русского издания произведения.
Попробуйте так: тщательно запомните отрывок, затем прочтите его; вы обнаружите, что можете действительно прочитать его без слов, создавая любой звук, какой угодно в вашей голове. Необыкновенный опыт, который можно привнести во сны. Когда вы начнёте думать образами, без слов, вы станете на верный путь.
Уильям С. Берроуз из «Третьего Разума»

Я встретился с Берроузом в Нью-Йорке 6 августа 1981 года. Он жил в цоколе на Бауэри 222, с любовью названном, и увековеченном в различных биографиях как «Бункер». Книга, с которой меня познакомил Берроуз, называлась «Прорыв», она была написана латышским исследователем сверхъестественного Константином Раудив. В своей книге Раудив собрал сотни «записей» голосов духов умерших. Его метод был необычен, но прост. Присоедините детекторный приёмник к стандартному катушечному магнитофону в гнездо для микрофона, нажмите запись и услышите, что записалось на ленту. То, что обнаружил Раудив в стене белого шума и шипения, были слышимые различные понятные фразы и послания, которые, по его мнению, были сообщениями от душ, находившихся в измерениях связанных с местопребыванием умерших. Учитывая, что мы встретились в «День Хиросимы», то как заметил Берроуз, было такое ощущение, что возможно немалое количество душ мёртвых пожелают «прорваться». Мы поставили старый магнитофон на кухонный стол, за которым прошло много вечеринок в течение прожитых в Нью-Йорке лет, и нажали запись. Каждый из нас по очереди прослушал в наушниках вживую шум и помехи, попавшие на аналоговую ленту, на медленной скорости. Через полчаса мы воспроизвели «результаты», стараясь не упустить ни одного звука. Подобно добропорядочным, объективным исследователям из лаборатории, мы записывали заметки на бумагу и на кассету моего Sony Walkman. Это выглядело пародией на аутопсию по телевизору. Заключительный отчёт из Бункера? Ничего! О как же мы надеялись на то, что получим доказательства, но вместо этого мы получили всего лишь ожидаемое шипение и коротковолновые звуки, похожие на звучавшие в «Сумеречной Зоне». Несмотря на это – и Кроули предостерегал от этого напоминая посвящаемым – мы не попали в ловушку «вожделения результата». Иногда достаточно произойти одному событию, чтобы подтвердить теорию, некоторые вещи кажутся неповторимыми. Что касается того, что написано, важно то, что Берроуз действительно верил в возможность общения с душой после физической смерти, задолго до того, как он обнародовал это в «Последних Словах».
В дополнение к этому эксперименту стоит упомянуть об одном событии. В 1985 году Psychic TV записывали песню об умершем/убитом основателе The Rolling Stones Брайане Джонсе под названием “Godstar”. Всё ещё очарованный книгой Раудивы и упорным изучением техники Берроуза как магическим инструментом, я произвольно, чисто импульсивно, сказал Кену Томасу (моему сопродюсеру и креативному инженеру) оставить дорожку 23, из двадцати четырёх дорожек аналоговой ленты, пустой. После того как все части песни были записаны традиционным многодорожечным способом, я поручил ему перезапустить мастер-ленту с заглушёнными дорожками, кроме дорожки двадцать три. Эта дорожка была в записи, но без всякого микрофона или включённого детекторного приёмника, просто прокручивавшаяся лента через деку, без какого-либо исследовательского интереса к тому, что там запишется. По-видимому, Кен посчитал, что это было нелогичным и «немного жутковатым», но к его чести, он сделал шаг навстречу и выполнил то, что я его попросил. Когда мы проигрывали девственно чистую в своей первозданности дорожку номер двадцать три, то к нашему огромному удивлению мы услышали металлический стук в нескольких местах! Мы проигрывали и проигрывали дорожку, звук определённо там присутствовал, и, безусловно, он появился там во время нашего эксперимента в «духе» Раудивы/Берроуза, но это выглядело случайностью, и там не было «голоса». Внезапно на меня нашло озарение, и я предложил Кену проиграть дорожку вместе с записью вокала и некоторыми основными музыкальными элементами в миксе. Звуки стука точно попадали под последовательность слов во время произнесения следующих фраз: «Я хотел бы быть рядом с тобой, Жаль, что я не могу сказать тебе что-то…» (позже я изменил слова на «Жаль, что я не смог вас спасти».)
Что ж, я искренне считаю, что это был знак одобрения песни и посланием о том, что Брайан Джонс был убит, а в последние дни жестоко преследовался прессой. Он стал для меня, и многих других фанатов его иконографии, козлом отпущения в самом что ни на есть сакрально-магическом смысле. Принесённый в жертву, как минимум, невежеству и жадности потребителя и материалистической машине линейной реальности. Стоит заметить, что в то время как мы записывали песню, общественное мнение соглашалось с официальным заключением патологоанатома, сообщавшего о «смерти от несчастного случая», а во многих СМИ намекали на то, что он либо утонул во время приступа астмы, либо был настолько под кайфом, что, несмотря на то, что был спортсменом-пловцом, утонул прямо на глазах у своей тогдашней подружки и гостей. Наше «магическое» сообщение намекало на то, что в этой истории было нечто большее, и вот впоследствии, в 90-х годах, строитель, нанятый Джонсом, по имени Фрэнк Торогуд, признался на смертном одре, что убил Брайана Джонса, утопив его в воде. Чему бы вы ни предпочли поверить, но как мне кажется, есть способы, через которые можно связаться с Иными мирами, например с помощью самых простых записывающих устройств.
И Берроуз и Джизин рассказали мне о том, что будет находить отклик во мне до конца жизни. Они указали на то, что алхимики всегда использовали самоё современное оборудование и математику, самую точную науку своего времени. Следовательно, для того чтобы стать эффективным практикующим магом в наше время, необходимо использовать самые практичные и передовые технологии и теории эпохи. В нашем случае речь шла о кассетных магнитофонах, Машинах Грёз и стробоскопах, камерах Полароид, Ксероксе, Е-прим, а на момент написания этого текста: ноутбуках, психоделиках, видео, DVD и Всемирной паутине. Обратите внимание, что ранее мы обсуждали возможность того, что Вселенная является голографической сетью, построенной из бесконечных пересекающихся колебаний (истин). В принципе, всё, что способно записывать и/или представлять «реальность» будет магическим инструментом и всего лишь ещё одним оружием для управления.
Суть Четвёртой Части:
Посмотрите на эту Картину, она не Исчезла?
Первый вопрос, заданный мне Брайоном Джизиным во время встречи в Париже в 1980 году был: «Ты знаешь своё настоящее имя»? Я ответил «Да» (подразумевая Дженезис, а не данное при рождении имя Нил), а затем походя, спросил: «Расскажите мне о магике»?
Брайон Джизин родился в Таплоу, в Англии, в 1916 году, но свидетельством не особенного насыщения от своего посещения земли (и я использую слово «посещения», потому что до самой своей смерти в 1986 году, Брайон настаивал на том, что родился в человеческом теле и был «заключён здесь по ошибке») заключалось в осуждении этого места, оторвавшее его от другого, возможно параллельного, пространственного существования, питавшее его удивительно глубокое чувство иронии и Инаковость, являвшейся центральной особенностью его художественно-магической работы. Джизин был транспосредником, человеком Эпохи Возрождения в Двадцатом Веке, исследователем мультимедиа и Новатором. С врождённой дисциплинированностью он постоянно рисовал и писал, расширяя свои каллиграфические путешествия в то, что Берроуз описывал как «… живопись с точки зрения вневременного пространства».
Во время своих разговоров о магике с Берроузом в 1970-х годах, мне становилось понятнее, что Джизин был главным в истории магического развития и методов культурной алхимии, привлёкшие меня к творчеству битников, и с чем я возжелал иметь прямую связь впредь. Во время моих бесед о магике с Джизиным, кассетный магнитофон, который был со мной, включался на запись, когда основные поучения уже были произнесены. Он утверждал мне, что «Магика передаётся наложением рук». Иными словами, определённые идеи и методы передаются от учителя к ученику, один на один, в непосредственном физическом присутствии друг друга. Это соглашение соблюдается и сохраняется с давних пор. Тем не менее, просто имея подтверждение от него, что это действительно правда, что его работа была современной магией, а не просто художественными или литературными экспериментами, было великим утешением и давало мне решимости на моём личном пути.
Именно Джизин первым признал потенциал «Cut-up» средством обновления и усовершенствования писательства и искусства, а также современной прикладной магикой. В сотрудничестве с Иэном Соммервиллем и Берроузом он открыл и сделал недорогую и доступную Машину Грёз; «первое произведение искусства, на которое нужно смотреть с закрытыми глазами», рассказ и последствия применения которой изумительно изложены в книге Джона Гейгера «Придел Экстремального Опыта». В этой книге впервые, закруженные калейдоскопической бурей революционной научной информации и ультравизионерским детищем, мы подвергли невероятно серьёзному, творческому и концептуальному исследованию сознания через «мерцание». В этом смысле и Берроуз и Джизин были схожи с Хасаном Ибн Саббахом, «Старцем Гор», который из своей крепости в Аламуте по слухам контролировал Иран, используя жестоких ассасинов, широко опутавших древнюю Арабскую цивилизацию, и которого они часто цитировали. Его девиз «Ничто не истинно, всё дозволено», неоднократно повторялся в книгах Берроуза. Это не так далеко ушло от заповеди Телемы «Делай, что изволишь в этом полнота Закона», теоретическую связь между ними, которую Берроуз, казалось, признал к концу своей жизни.
Джизин прожил двадцать три года в Марокко. В то время он был владельцем ресторана под названием «1001 Ночь» и приглашал выступать ансамбль Мастеров Музыкантов Жажуки для развлечения гостей. Он не раз рассказывал историю о том, как рухнул его бизнес, когда он подобрал проклятый предмет «типа амулета, с собранными в мешочке семенами, камушками, осколками разбитого зеркала, всего по семь штук, в котором была ещё и записка… обращение к огненным джиннам, с просьбой изгнать Брайона из этого дома». Вскоре, после того как был открыт этот мешочек он потерял ресторан и впоследствии вернулся в Париж. В одно из моих первых посещений Парижа, чтобы встретиться с Джизиным, тем же вечером, я получил особое благословение. После пары часов вглядывания в Машину Грёз, Башир Аттар, сын Мастера Музыканта Жажуки, а теперь и сам Мастер Музыкант после смерти отца, вместе с братом приготовил мне церемониальное блюдо. Во время трапезы Башир играл на флейте музыку, которая по его словам призывала джиннов, малый народец и духов, и которая дарует слушателю огромную удачу. Несмотря на противоречия эпохи утери ресторана, очень сильная магическая связь осталась между древней магической системой и одной из самых современных разработок созданных Джизиным.
Каллиграфическое начертание магических квадратов было одной из основных техник применяемых Джизиным. Он сокращал имя или идею до «иероглифа», а затем чертил на бумаге справа налево, поворачивал лист и повторял то же самое снова и снова, вращая листы, чтобы создать многомерную сетку. Джизин считал, что это «подмащивание» позволяет Джинну двигаться с намерением «упражняться в контроле над материей и познавать пространство». Те же методы и осознанно управляемое намерение также проникало в его картины и что на самом деле, в самом реальном смысле, всё созданное было актом сознательного колдовства, включая и сами картины.
Уильям С. Берроуз описал главные отличительные черты живописи Джизина так:
Всё искусство магическое по происхождению … и предназначено для достижения определённых результатов. Искусство функционально; оно предназначено для управления событиями. Возьмите фарфоровую печку, отключите и поставьте её в вашу гостиную, она может выглядеть красиво, но будет бесполезна как труп. В пещерах чертили и рисовали, чтобы обеспечить добрую охоту. Живопись Брайона Джизина непосредственно связана с магическими корнями искусства. Его полотна предназначены для создания в зрителях вечного, постоянно изменяющегося магического мира, пойманного на конце кисти художника. Его картины можно назвать космической живописью. Время воспринимается как пространство из серии изображений и фрагментов прошлого, настоящего или будущего.
Джизин чувствовал себя захваченным и угнетённым материальностью, но с оптимизмом искал способы обхода контроля и ожиданий. Он не признавал ничего застывшего и постоянного, сокращая самые пугающие языковые формы до оживших пермутаций, становящихся порталами поведенческого освобождения. Если, как мы уже заметили, вселенная состоит из сплетающихся колебаний, которые пульсируют и входят в резонанс с различными взаимосвязанными ритмами, то он искал ритм будущего, который освободит тело и ум от всех форм линейности. Каждый магический квадрат по сути голографичен, пронизан направленным единством. Взаимосвязанные ячейки как подтверждение и иллюстрация предложенных магических идей, выраженных в форме упражнений со словами и нарезанными текстами. То, что мы наблюдаем – сложный, глубокий и серьёзный ум оккультурного алхимика, замаскированный под необузданный юмор.
Нам очень повезло, когда мы столкнулись с Джизиным, прекрасным учителем и рассказчиком, каким он выступает в своих работах и писаниях. Практиковавшего пост-технологическое шаманское наставления для разума, предоставлявшего упражнения, инструменты ориентирования и сведения, дабы помочь нам в важном процессе магического выживания и исследования этого странного места в котором мы открываем наше физическое существование(я). Владение, называемое нами землёй, обществом и жизнью, но о котором мы нечасто задаём фундаментальный вопрос. Рациональность и материализм породили глубинную инерцию, настолько глубокую, что она может разрушить наш потенциал как вида, желающего выжить или эволюционировать. Всё больше оснований для переоценки и изучения мастеров магики Берроуза и Джизина и их поучительных работ, когда мы переходим в двадцать первый век. Поскольку наука подтверждает открытие этой пространственно-временной нейросферы как голографической Вселенной, я не сомневаюсь, что Берроуз и Джизин, определяемые как оккультурные алхимики и практикующие маги, заслужили немедленной благодарности за основополагающее влияние их культурно-инженерных экспериментов.
Изящное владение восприятием позволяет совершить эти открытия. И Джизин и Берроуз последовательно соблазняют, используя подробную информацию. Понимание разрушается и рассыпается, чтобы придать большую точность и правдивость представлению об этом случайном месте, который мы без нужды ограничиваем, используя слово-тюрьму «реальность». Последующие события извращены по мере чтения, показывая хрупкость и искажения, которые наши обусловленные ощущения отфильтровывают для упрощения поведения и иллюзорным основаниям. Ничто не стремится быть тем, чем кажется, но становится тем, что оно есть. Противоречивый опыт изображается одновременно воспринимаемыми, параллельными образами и мыслями. Обыденность становится странной и тревожащей.