Социологи выяснили, чем занимается современная молодёжь, к каким субкультурам она себя относит и какие практики помогают молодым людям преодолевать этнические и религиозные различия. Оказалось, что эмо и готы ушли в прошлое, а им на смену пришли велосипедисты и геймеры.
Социологи провели опрос среди 3200 студентов колледжей, техникумов и университетов в четырёх российских городах: Санкт-Петербурге, Ульяновске, Казани и Махачкале. Выбор именно этих городов был не случайным. По мнению исследователей, такая география опроса позволяет выявить все типы межэтнического взаимодействия.
Санкт-Петербург — это мегаполис, Ульяновск представляет собой типичный пример русской глубинки. В Казани живут представители двух больших национальностей — татары и русские. А в Махачкале можно встретить огромное количество национальностей, среди которых русские составляют лишь около 5%.
В ответах респондентов смешалось всё — хобби, общественные и политические объединения, музыкальные и спортивные пристрастия. То есть молодежная субкультура стала более широким понятием, чем лет 20 назад.

Исследователи выяснили, что в Санкт-Петербурге наиболее многочисленная группа — это любители велоспорта (39%). В опросе можно было выбрать несколько вариантов ответа, поэтому некоторые люди отнесли себя сразу к нескольким категориям.
За любителями велоспорта следуют поклонники настольных игр (32%), геймеры (31%), футбольные болельщики (23%), рокеры (21%), поклонники хип-хопа (18%), уличные гонщики (17%), роллеры (16%), гики (15%), любители граффити (15%), хипстеры, поклонники аниме, хейтеры (по 14%), а также любители турников и воркаута (13%).
В Ульяновске тоже лидируют велолюбители (29%). Потом идут геймеры (27%), фанаты (21%), БПАН — любители «заниженных» автомобилей (20%), хип-хоперы (15%), турникмены (15%), любители «настолок» (15%), уличные гонщики (14%), рокеры (13%).
Казань отличается от предыдущих городов. Здесь на первом месте оказались последователи ЗОЖ — здорового образа жизни (59%), на втором — волонтеры (49%), затем велолюбители (42%), футбольные фанаты (23%), любители «настолок» и хип-хоперы (по 16%), турникмены и уличные гонщики (по 15%), БПАН (14%), геймеры (13%).

В Махачкале волонтёры занимают первое место (42%). За ними следуют футбольные фанаты (32%), активные мусульмане (31%), любители велоспорта (30%), приверженцы здорового образа жизни (24%), спортсмены на турниках (22%), геймеры (21%), любители настольных игр (20%), уличные гонщики (16%), члены БПАН (11%), представители «Молодой гвардии» и других молодёжных политических движений, а также байкеры, паркурщики, граффитисты и гламурная молодёжь (все — по 10%).
Один из основных выводов исследования — в последние годы «традиционные» субкультуры теряют свою популярность, их представители становятся старше и постепенно исчезают из поля зрения.
Например, в Махачкале только 2,7% опрошенных отнесли себя к эмо, а к готам — 1,6%. В Казани эти цифры составили 1,7% и 1,4% соответственно. В Санкт-Петербурге ситуация несколько иная: там 5% опрошенных назвали себя готами, однако эмо составляют лишь 1,5%, как и в Ульяновске.
Несмотря на региональные, этнические и религиозные различия, существует общий для всех городов «репертуар» молодежных практик. Это велосипедисты, геймеры, любители настольных игр, футбольные фанаты, турникмены, хип-хоперы.
А если говорить о региональных различиях, к примеру, хипстеров удалось разыскать только в городе на Неве (14%).

Воркаут в Дагестане — это способ символического воспроизводства «сильной» мужской идентичности в условиях ограниченного доступа к «силовым ресурсам». Традиционная культура требует от молодых мужчин быть сильными. Однако в дагестанском обществе крайне ограниченный набор социально одобряемых вариантов демонстрации собственной силы. Молодому дагестанцу без связей и финансовых средств трудно получить престижную работу в силовых органах или сделать карьеру в профессиональном спорте. Воркаутеры выходят из ситуации, проигрывая собственную мужественность во время тренировки и досуга.
Сотрудник Центра молодежных исследований НИУ ВШЭ Святослав Поляков
Несмотря на распространённое мнение, в Махачкале процент уличного насилия минимален. Местные жители предпочитают разрешать конфликты без применения физической силы.
Турникменов можно встретить не только в Махачкале, но и в других городах России, таких как Казань и Санкт-Петербург. Однако в этих городах на уличных турниках можно увидеть и девушек, в отличие от ситуации в Дагестане.
Различия в культуре и образе жизни наблюдаются и в субкультуре БПАН («Без посадки Авто. Нет»). Святослав Поляков отмечает, что в Казани тюнингом автомобилей и гонками увлекаются представители среднего класса, а в Дагестане — люди с более скромным достатком и простыми интересами.
Кроме того, в мусульманских республиках значительно выше процент молодёжи, которая проявляет патриотические и религиозные чувства. Например, в Казани 49% волонтёров, а в Махачкале — 42% волонтёров и 31% активных мусульман.
В каждом городе есть люди, увлекающиеся компьютерными играми и гаджетами. Однако в последнее время всё больше россиян проявляют интерес к настольным играм. В Казани любители настольных игр даже опережают «электронщиков», в Махачкале они лишь немного уступают им, а в Санкт-Петербурге обе группы любителей находятся на одном уровне.
Также исследователи отмечают общую тенденцию к здоровому образу жизни. Если включить в это понятие любителей велосипедных прогулок, то этот тренд будет преобладать повсеместно.
Что может объединять такую разную молодёжь? Святослав Поляков поделился своими наблюдениями в Дагестане. Он заметил, что многие молодые люди испытывали замешательство, когда их спрашивали, к какому этносу они относятся. Некоторые даже отказались причислять себя к какой-либо локальной этнической группе и заявили, что являются патриотами всего Дагестана. А были и те, кто называл себя просто россиянами.
— Это важное достижение, — говорит Святослав Поляков. — Благодаря региональной, республиканской и общегражданской идентичности происходит сближение очень разных групп людей. Среди опрошенных пока не так много тех, кто идентифицирует себя как «россияне», но они есть. Это дети новой России, молодое поколение, родившееся в 1990-е годы.